Почернела отцова медаль,
Превратившись в предмет старины
С той поры, как навек отрыдал
Дикий ветер великой войны.
Нынче некому бляху носить,
В коробчонке чернеет она.
Нынче некого даже спросить,
За какую отвагу дана.
(Д. Сухарев «За отвагу»)
Как бы сейчас ни пытались фальсифицировать историю, как бы ни пытались развенчать славу и величие советского солдата, правда устами ветеранов Великой Отечественной войны продолжает звучать, бить тревожно в набат истории, предупреждая о страшной опасности забвения. Подобное той войне не должно повториться!
Сохранились воспоминания ветерана Великой Отечественной войны Петра Иосифовича Фисенко (к сожалению, его уже нет в живых). События военных лет он изложил почти в хронологической последовательности:
Былые годы в памяти не стерты…
«Призвали в первые дни войны. После ускоренного курса в школе саперов был направлен в 36-й саперный батальон, 8-ую штурмовую инженерно-саперную бригаду».
Особо запомнился Петру Фисенко день 4 ноября 1941 года, когда он, 18-летний боец, принял присягу на верность Родине.
«Начал свой фронтовой путь на северо-западном фронте в армии генерала Горбатова, воевал под Москвой, Воронежем…, — рассказывал Петр Фисенко. – Бои под Воронежем запомнились особой жестокостью и кровопролитностью. Немцы бомбили страшно, не давали головы поднять. Траншеи у нас были до двух метров глубины, но все равно много наших гибло… Ни поесть (кормили нас один раз в сутки мясом убитых лошадей), ни помыться, ни во весь рост выпрямиться…Немцы лютовали страшно, но Воронеж мы им не сдали – выстояли под яростным напором противника. Благодаря беспримерному мужеству наших солдат, фашистам не удалось взять ни Воронеж, ни Тулу – важные стратегические города на пути к Сталинграду.
Участвовал в великой Курской битве, в боях за Орел и Белгород, где почти неделю велись ожесточенные бои…
Освобождал от немецко-фашистских оккупантов украинские города и села. Особо запомнились бои за Нежин – любимый город Гоголя.
И за родную Беларусь пришлось повоевать. Принимал участие в знаменитой операции «Багратион», завершившей разгром гитлеровских войск в Белоруссии и способствовавшей окончательному освобождению нашей страны от немецко-фашистских оккупантов. О Минском и Бобруйском котлах написаны целые монографии. Это были гениальные военные операции, спланированные советскими военачальниками.
Не забыть мне и тяжелые бои за белорусский город Мир с прославленным старинным замком, который гитлеровцы превратили в неприступную крепость: пять суток штурмовали мы Мирский замок, который наконец-то был взят ценой многочисленных солдатских жизней.
Строил мосты на Днепре, на реке Друть под Рогачевом и на многих других водных артериях нашей страны, разминировал минные поля, мосты и другие важные объекты (фашисты при отступлении все минировали, даже сельскохозяйственные угодья).
Особенно трудно было наладить под шквальным огнем врага переправу через реку. Солдаты, не умеющие плавать, на плащ-палатки накручивали солому, чтобы не утонуть. Но, к сожалению, до противоположного берега добирались немногие…
При освобождении Рогачева меня сильно контузило, в результате чего попал в госпиталь, который находился в Брянске. После выздоровления снова на фронт…
Прошел с боями пол-Европы, победу встретил в Берлине. В битве под Кенигсбергом (Калининградом) полегло много советских солдат, в том числе пали смертью храбрых и многие мои товарищи. Погиб и наш командующий 3-м Белорусским фронтом, храбрый генерал Иван Данилович Черняховский.
Советский солдат-освободитель очистил всю Европу от проклятого фашизма – коричневой чумы XX века, унесшей десятки миллионов человеческих жизней. Он шел по Европе не только с чувством праведной мести, но и с гуманистической миссией – избавить человечество от нацизма, породившего бесчеловечный фашизм. На вопрос, не мстили ли советские солдаты гражданскому населению в Германии, Петр Иосифович Фисенко, дошедший до Берлина и больше месяца после Великой Победы (по Потсдамскому соглашению) служивший в Восточной Германии, категорично ответил:
— Нет! Несмотря на всю нашу злость и ненависть к фашистам, к мирным немцам мы относились по-человечески. После победы наш саперный батальон шесть суток находился в Восточном Берлине, где все было разрушено (гитлеровцы яростно сопротивлялись). Мы взрывали завалы, расчищали путь нашим войскам, навели переправу через Одер. Вместе с немцами поднимали затопленные баржи с продовольствием и раздавали продукты питания гражданскому населению. А сколько было случаев, когда наши солдаты ценой своей жизни спасали от неминуемой гибели немецких женщин и детей! До сих пор в Берлине, в Трептов-парке, на высоком постаменте стоит памятник советскому солдату с немецкой девочкой на руках.
А все эти разговоры о жестокости наших солдат по отношению к мирным немцам придуманы недалекими людьми и не имеют под собой никаких оснований. Даже больше скажу, как только мы ступили на территорию Польши, сразу же были ознакомлены с приказом Сталина, по которому запрещалось наносить, какой бы то ни было, вред гражданскому населению и убивать пленных немцев. За нарушение приказа – трибунал!
Хотя ненависть к фашистам была страшная. У меня четверо родных братьев погибло в годы войны, родной племянник – молоденький лейтенант – умер от ран в госпитале, мужа моей сестры повесили фашисты в Минске. Как видите, было за что их ненавидеть…
Петр Иосифович Фисенко прошел всю войну – от начала и до конца. Он честно воевал за мир и независимость родной страны. За свои ратные подвиги был награжден боевой медалью «За отвагу» (отличился в боях под Воронежем), боевым орденом Красной Звезды (за взятие Орла) и двумя орденами боевой Славы – II и III степеней, медалями «За взятие Кенигсберга» и «За взятие Берлина».
Жанна Найман
